Средства массовой информации и реклама создают ложный образ пластической операции, как абсолютно безопасного и легкого дела. Буквально, процедура выходного дня. Поверхностное хирургическое вмешательство в организм здорового человека действительно не грозит серьезными осложнениями и гарантирует быструю реабилитацию только в том случае, если пациент попадает в руки опытного и ответственного врача. Кстати, главный секрет ответственности заключается в понимании, что предотвращать нештатную ситуацию надо еще на момент организации клиники, создания алгоритма подготовки пациента к операции.
Есть такая восточная пословица, что умный выйдет из трудного положения, а мудрый в него не попадет.
Об ответственности и дальновидности мы беседуем с главным врачом клиники «Мэйджор Бьюти» Александром Павловичем Дудником.
Александр Павлович, какие критерии являются главными при создании безопасной клиники, и вообще, прописаны ли они где-либо?
Конечно. Начнем с того, что совсем недавно эти критерии были существенно обновлены, изданы документы: «Порядок оказания плановой медицинской помощи больным хирургическими заболеваниями», «ПОРЯДОК ОКАЗАНИЯ АНЕСТЕЗИОЛОГО-РЕАНИМАЦИОННОЙ ПОМОЩИ ВЗРОСЛОМУ НАСЕЛЕНИЮ», «САНИТАРНО-ЭПИДЕМИОЛОГИЧЕСКИЕ ТРЕБОВАНИЯ К ОРГАНИЗАЦИЯМ, ОСУЩЕСТВЛЯЮЩИМ МЕДИЦИНСКУЮ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ».
По сути, руководствуясь этими документами, можно создать клинику, в которой будут предусмотрены все необходимые помещения и все оборудование для подготовки к операции, оперативному лечению и последующего восстановления пациента.
Так почему же не создают, Александр Павлович?
У нас практически отсутствует такое понятие, как технология создания частной клиники, поэтому во многих медучреждениях неправильно спланированы помещения или отсутствует автономная вентиляция операционного зала.
Второй важный вопрос – качество анестезиологического оборудования и профессионализм анестезиологов. В частных клиниках часто анестезиолог — это приглашенный под операцию специалист, который работает с хирургом раз в месяц, к примеру, и то не всегда.
Вообще вопрос команды надо вынести отдельной строкой.
Операционная бригада — это люди, который понимают друг друга по ритму дыхания, по движению бровей, это люди, которые во всем доверяют профессионализму своих коллег. Имейте в виду, это все не для красного словца о коллективизме там или хирургической романтики говорится. Во время операции иногда счет идет на секунды, и слаженные действия всех, кто стоит у операционного стола – это главный залог успеха.
Можно взять лучшую в мире операционную сестру, лучшего в мире хирурга и анестезиолога, но если они видят друг друга впервые у стола, то нештатные ситуации не исключены.
Есть ли смысл говорить об оборудовании в свете темы, которую мы с Вами сегодня обсуждаем?
Несомненно. Частные клиники пластической хирургии готовы тратить деньги на то, что мы называем общим словом – ресепшн, то есть зону, где пациент в сознании и успевает оценить роскошь интерьера. Но ведь главное достоинство клиники – это именно современное качественное оборудование операционного блока, которое не подведет. А еще плюс к тому – фильтрация приточного воздуха, автономное энергоснабжение, водоснабжение, чтобы ничто не могло нарушить рабочего ритма клиники. Это все деньги и немалые. И это гарантия безопасности пациента.
Хотя, все под Богом ходим…
Александр Павлович, давайте еще обсудим вопрос о предоперационной подготовке пациента.
Тут важно сразу все расставить по своим местам. Не пациент приходит покупать операцию на любой части тела. Пациент приходит на консультацию, и только после того, как хирург собрал анамнез, назначил список анализов, оценил состояние пациента, он (повторяю, хирург!) может рекомендовать тот или иной вид вмешательства.
Для меня и моих коллег — это непреложный принцип. Я врач, я учился почти десять лет, чтобы встать к операционному столу, я отвечаю за исход операции, поэтому вид и уровень вмешательства буду решать я. И я же буду нести за него ответственность.
За пациента, который бросает деньги на стол и заказывает себе размер груди, я и мой коллега Заур Махарович Бытдаев не возьмемся, хотя и работаем, естественно, за деньги.
Но если решение об операции принято, далее идет процесс подготовки пациента. Это тщательно разработанный алгоритм, в котором не может быть отступлений. Организм пациента должен быть готов к операции, мы должны быть уверены, что сбоев в системах жизнедеятельности не произойдет.
Еще одно непреложное правило, после операции хирург не покидает клиники, пока пациент не проснется после «медицинского сна». И утром на первом осмотре обязательно должен быть оперирующий хирург, чтобы оценить состояние пациента. Девиз «не царское это дело» — не для нашей клиники.
Если все развивается штатно, пациент приходит в клинику на перевязки и физиотерапевтические процедуры, которые позволят быстрее снять отеки и гематомы. Если есть осложнения, мы не отпускаем пациента из клиники ни под какие расписки и уговоры.
Недавно оперировали женщину, у которой порвался грудной имплантат (когда мы его извлекли, на нем не было никаких опознавательных знаков, а клиника, в которой делали операцию, давно перестала существовать). Наша пациентка — отчаянный человек – два года ходила с негодным имплантатом, часть геля мигрировала, операция была очень сложной и длительной. Нам стоило большого труда удержать ее в клинике до тех пор, пока мы не убедились, что процесс реабилитации идет нормально. Ее прежний опыт общения с пластическими хирургами был гораздо более кратким:
— Пришла? На стол!
— Очнулась? Домой!
И такой печальный опыт у многих пациентов, которые прошли не одну пластическую операцию.
Теперь их приходится переучивать, то есть объяснять, что пластическая хирургия – это та же самая Хирургия, это серьезное вмешательство в организм, и не надо экспериментировать над собой. Выбирайте клинику, в которой работают профессионалы и созданы все условия для предоперационной подготовки, для операции и реабилитации. Не надо забывать, клиник-то много, а Жизнь – одна!
Автор:
Дудник Александр Павлович
